Все тело с утра лихорадило. Температура сорок два и даже от лечебных отваров Лау, которыми китаец всегда в тайне гордился, опускалась до сорока не ниже. Сиэль метался по постели в полузабытье, иногда бредил и шептал что-то бессвязное, иногда впивался зубами в и без того истерзанные губы, чтобы хоть как-то заглушить крики, рвущиеся изнутри. Все обитатели поместья носились, как ошпаренные, никогда еще такого не было, чтобы юный граф болел, да еще и так сильно. Самое удивительное, никто, даже приглашенный из города семейный доктор Фантомхайвов, не мог объяснить причину столь странного недуга, приключившегося с Сиэлем.
Элизабет целый день, как верная невеста и просто хороший друг, дежурила у его постели. Сжимала огненно горячую и влажную от испарины руку графа в своих ладошках. Плакала, украдкой, когда Сиэль хоть ненадолго, но обретал зыбкий покой, проваливаясь в краткий сон, чтобы, снова очнувшись, начать метать по постели еще отчаяннее, еще безысходнее. Его невесте это казалось каким-то злым роком, порчей наведенной на графа каким-то недоброжелателем. Она поминутно спрашивала у Себастиана, неизменно находящегося здесь же в комнате своего господина, выживет ли он? И дворецкий дома Фантомхайв неизменно отвечал, что непременно. Юный граф просто не может так просто сдаться и спасовать перед какой-то болезнью. Он слишком горд и силен, чтобы позволить себе так глупо умереть от обычной простуды. И хоть лихорадка, охватившая все тело маленького графа, не очень походила на эту самую простуду, Элизабет верила, что так и будет и искренне надеялась, что вот сейчас она заснет, а утром за завтраком её встретит уже здоровый и бодрый Сиэль. И пусть он не обрадуется, когда узнает, что она ночевала в его доме, пусть снова нахмурится и скривит губы, лишь бы он был жив, лишь бы с ним все было в порядке.
- Вам следует отдохнуть, миледи, - учтивый поклон и взмах руки в сторону двери, - Ваши комнаты уже готовы, графиня.
- Благодарю вас, Себастиан. А вы останетесь с Сиэлем?
- Конечно, госпожа, я буду с графом везде, куда бы он не надумал отправиться.
- Даже во сне?
- Да, миледи. А теперь прошу вас, вам тоже нужен отдых.

***
Ужасно неприятно даже не проснуться, а просто прийти в себя после лихорадки по среди ночи и осознать, что весь мокрый от испарины, отчего уже начинаешь слегка подмерзать, все тело ломит, как будто на тебе весь день как минимум верхом ездили или кирпичи заставляли таскать, так еще в комнате ты не один.
- Себастиан? – хриплый голос спросонок прозвучал жалобно и совсем по-детски, но графу на это уже было плевать, не до того сейчас.
- Да, мой господин, - раздалось из угла, в котором как бы он не прищуривался, Сиэлю не удалось разглядеть ничего кроме чернильного сумрака ночи, лишенной луны.
- А, это ты, - облегченно выдохнул граф, снова откидываясь на подушки.
- Конечно. А кого вы ожидали, мой господин.
- Мне казалось, что здесь была Элизабет. Или мне это только снилось… - пробормотал мальчик прикрывая глаза рукой, согнутой в локте.
- Вам не показалось. Леди Элизабет действительно провела целый день возле вашей постели.
- А сейчас она где? – с подозрением уточнил граф.
- В спальне для гостей. Уверяю вас, леди устроена с максимальным комфортом.
- Черт! Когда же она угомониться.
- Не очень-то вежливо отзываться так о невесте, которая так волновалась о вашем здоровье, что не пожалела ни собственного времени, ни сил, чтобы сделать все для вашего выздоровления.
- Я не виноват, что нашу помолвку заключили еще наши родители, когда у меня просто не было права голоса.
- Вот как? То есть сейчас вы готовы её расторгнуть?
- Я хорошо отношусь к Элизабет. Но для меня она только друг, - тихо прошептал мальчик, убирая руку от лица.
- Иногда, этого достаточно для вполне удачного брака, - мягко проронил дворецкий, выплывая из прячущей его тени и подходя к небольшому столику с лекарствами возле кровати.
- Нет, - непререкаемо отрезал мальчик, силясь приподняться и сесть, но это ему не удалось. Тело было слишком ослаблено, но его тут же подхватили сильные руки, вытаскивая подушку и подкладывая ему под спину, помогая сесть и опереться на спинку кровати.
- Как вам будет угодно, - склонился в учтивом поклоне дворецкий, - А теперь, раз уж вы проснулись, - тут же лукаво улыбнулся он, - Пора принять лекарства.
- Что?! – вскричал граф, который с раннего детства просто лютой ненавистью ненавидел одно это слово.
- Будет вам, мой господин, в лекарствах нет ничего настолько жуткого, чтобы в вашем возрасте так на них реагировать. Напротив, они приносят облегчение.
- Мне и так уже лучше. Не надо больше ничего в меня вливать!
- Вот как? А вам не приходило в голову, что может стать еще хуже. Что ваше нынешнее стабильное состояние - всего лишь результат приема лекарств, и сейчас лишь затишье перед бурей, которая будет, если вы прервете цикл приема препаратов.
- Нет. Не приходило, - упрямился тот, - И вообще, я не желаю ничего слышать ни о каких микстурах.
- Слушать о них и не нужно. Просто выпейте, - протянув ко рту мальчика столовую ложку с какой-то темной, но довольно приятно пахнущей мятой и чабрецом микстурой, снова улыбнулся дворецкий. Граф же на это вскинул на него яростный взгляд и резко наотмашь ударил по запястью слуги, выбивая из его рук ни в чем не повинную ложку.
- Ая-яй, - покачал головой Себастиан, стирая улыбку и глядя на графа серьезно и твердо, - Хорошие дети себя так не ведут.
- Да, как ты смеешь! – взвился мальчик, - Я не ребенок, я твой господин.
- Хм, ну раз не ребенок, то, значит, следует приметить к вам способ, которым заставляют взрослых выпить лекарства, если они не хотят или не могут это сделать.
- О чем ты? – насторожился Сиэль, замирая и, как завороженный, наблюдая за тем, как Себастиан изящным жестом, полным скрытой насмешки, подносит к губам пузырек с той самой микстурой, которую юный граф так опрометчиво пролил на ковер, и набирает в рот, отчего-то не глотая.
- Себастиан? – растеряно произнес мальчик и распахнул глаза в изумлении, когда мужчина наклонился к нему близко-близко, поймал растерянность сапфировых глаз в плен своего дьявольского взгляда и резко накрыл приоткрытые губы мальчика своими. Впился плотно-плотно, и прежде чем Сиэль догадался поднять руки и забарабанить ему в грудь, втолкнул ему в рот микстуру и язык, заставляя тем самым сделать глотательное движение, чтобы не задохнуться. Ресницы тут же намокли от слез, потому что микстура, не смотря на весьма приятный запах, противно-горькая и жжет горло. Но прокашляться или отплеваться у юного графа не получилось, лишь вцепиться в черный фрак дворецкого, когда тот не отстраняясь и не отпуская его губ, продолжил исследовать его рот языком, явно наслаждаясь как его растерянностью, так и бессилием перед ним. Но хуже всего, что Сиэль в какой-то момент осознал, что ему это нравится, и во рту уже совсем не горько, а пьяняще сладко от вкуса дыхания его слуги, щедро делящегося им с ним в поцелуе. Граф Фантомхайв никогда не умел уступать, даже в мелочах, он обхватил его за шею, притягивая ближе и сам, впервые попробовал ответить на поцелуй, понимая как же это здорово, как восхитительно сладко, как хочется еще, больше и большее, глубже, резче, до онемения губ и боли в сплетенных в страстном объятии языках.
- О! – воскликнул дворецкий, с трудом отстраняя от себя явно увлекшегося графа, - Похоже, взрослый способ приема лекарств вам понравился, мой господин.
- Да! – требовательно бросил мальчик, снова потянувшись к его губам за еще одним поцелуем.
- О, нет, - мягко остановил его слуга, накрывая пальцем припухшие алые губы, - Сначала лекарства.
- Что? – растеряно сморгнул мальчик, не привыкший к отказам, - А разве там есть еще?
- Конечно. Эта была только первой, - утвердительно кивнул дворецкий, улыбаясь, - Неужели было так горько, что вы не хотите повторить, мой господин?
- Хочу! – выдохнул Сиэль, размыкая руки у него за шеей, позволяя разогнуться и взять другую бутылочку с микстурой, - Только, Себастиан…
- Да, мой господин.
- Я не хочу, чтобы меня поила микстурами Элизабет, только ты.
- Конечно, милорд. Как прикажите.